Это строки о бывших деревнях. Бывшие… Сколько их сегодня на Руси – некогда многолюдных, трудолюбивых, где вставали с первыми петухами, где по утрам тянулись коровы на пастбище, подгоняемые щелканьем кнута пастуха, где галдела детвора, а на полях гудели трактора, где сегодня, увы, тишина и запустенье.
Есть, конечно же, такие места и в нашем районе. Душа рвалась побывать там. И вот солнечным июньским утром машина увозит нас от редакции в Пригорьевское сельское поселение. Я ехала, чтобы написать о том, как сегодня доживают свой век и исчезают многие деревни, как трудно и одиноко людям, оказавшимся далеко от благ цивилизации, в уединении и без комфорта встречающим здесь свою старость.
Но после общения с этими людьми совсем расхотелось писать о них в миноре. Настолько полны они доброты, задора, какого-то солнечного света, что как будто заряжают тебя энергией, жизнелюбием и оптимизмом. Однако обо всем по порядку.
Только вновь цветёт сирень у домов-развалин
Путь наш лежал через Пригорье, Лахи, где нашей попутчицей, а точнее сказать, проводником стала В.В. Медникова, менеджер администрации Пригорьевского сельского поселения. День обещал быть жарким, по небу плыли редкие облака. По обеим сторонам дороги – поля, когда-то распаханные, засеянные, колосящиеся, а сейчас в основном зарастающие травой и редколесьем. И вот перед нами Аселье.
«Село Аселье, где я родился, — когда-то писал в своих воспоминаниях А.М. Матюшкин, бывший житель деревни, уехавший отсюда много лет назад, — расположено по обе стороны оврага, на дне которого протекает небольшая речушка, она впадает в искусственное озеро, образованное запрудой. На дамбе стояла водяная мельница. Замечательными центрами духовной и светской жизни были церковь и церковно-приходская школа».
Все так. И овраг, и речушка, которой, правда, уже практически не видно, и озеро – все есть. Только вот давно уже здесь нет ни мельницы, ни школы, ни церкви. Старые хатки развалились, вросли в землю. Есть, правда, и довольно ухоженные, хоть и старые, дома. Как пояснила Валентина Васильевна, это дачники приезжают сюда летом. А зимой хозяйкой здесь остается лишь Любовь Сергеевна Алепина – старейшая жительница деревни. Вот-вот исполнится ей 82 года, а ее энергии, задору и молодой позавидует.
Родилась она в Брянской области. Так сложилась судьба, что во время войны маленькая Люба вместе с мамой оказались среди тех, кого немцы угоняли в Германию. Доехали они до Белоруссии, где во время боя женщин с детьми освободили, расселили по домам. Какое-то время они жили там, а в 1944 году приехали в Аселье – мама была оттуда родом, там жили ее отец и мачеха. Вот так с того времени и живет здесь Любовь Сергеевна.
Встретила она нас с радостью, как дорогих гостей. «Ах, какая у нас была деревня замечательная! — с восторгом рассказывает пожилая женщина. – Около ста домов, семьи большие. Начальная школа была, клуб большой. Мы выступали там с концертами и по другим деревням выступать ездили, и в город. Я рано пошла работать, была и старостой, и звеньевой. В 14 лет мою фотографию уже поместили на Доску почета. Мы работали весело и отдыхали так же. Все с песнями. Бывало, на пригорке, на одном конце деревни запоют, а на другом подхватывают. Хорошо жили».
— А церковь у вас была?
— А как же, обязательно. Я маленькая ходила туда на службы.
Ни грамма уныния или пессимизма не заметила я в этой женщине. Все с улыбкой, с шутками рассказывала она о былой жизни в деревне. Того гляди запоет, а то и в пляс пустится. Есть у Любови Сергеевны телевизор, во дворе – колодец, автолавка приезжает с продуктами, да и дети навещают.
— А цветы тоже дети садят? – увидев в огороде удивительные розы, спрашиваю я.
— Нет, это я сама. Очень люблю цветы, вот и занимаюсь, хотя плохо совсем вижу. У меня и пионы красивые, и жасмин, и флоксы – много разных цветов раньше было.
— Любовь Сергеевна, а жалеете, что Аселье исчезает? Дачи – это же совсем не деревня…
— Очень жалею. Земли у нас – море, живи, работай, сей, что душе угодно. Места наши самые красивые. Когда-то деревня утопала в сирени. Такой аромат стоял, когда она цвела – не передать.
Сегодня хозяин здешних мест – чертополох. Травой, огромными деревьями заросли красивые места, где стояли школа, клуб, вершина холма, где стояла когда-то церковь и была видна за несколько километров.
Никого из дачников мы в этот день не увидели. Пора было ехать дальше, а Любовь Сергеевна все суетилась вокруг, что-то рассказывала, вспоминала, как будто хотела задержать нас еще и еще. И долго смотрела нам вслед, заслоняясь рукой от яркого солнца…
… И пустеют, безропотно исчезая
Наш путь лежал дальше – в такую же заброшенную деревеньку Свиридовку. Здесь на пригорке, рядом с озерцом, затянувшимся ряской, в небольшом, но уютном домике живет Зоя Васильевна Хартова. «Это сейчас говорят «деревенька», а раньше была деревня, большая, многолюдная, — с гордостью рассказывает нам хозяйка. – В 1962 году после окончания железнодорожного техникума приехала я работать на станцию Аселье, а в 1963-м вышла замуж в Свиридовку, что в трех километрах от станции. Да так и живу здесь с тех пор. Муж умер, сын в городе.
Народа у нас в те годы было много. Бывало, в клубе столько молодежи собиралось – не протолкнуться. Работали Свиридовский сельский Совет, почта, школа-семилетка, больница с койко-местами. Все было – ничего не осталось».
Небольшая банька, колодец, собака Бим да куры – вот и все богатство Зои Васильевны. Но она не унывает. Маленькая, быстрая, успевает и порядок в доме навести, и за огородом присмотреть. Искренне радуется редким гостям.
— Представляете, — со смехом говорит Зоя Васильевна, — в прошлом году зайцы капусту поели. А нынче выдра в озере появилась, кур таскает. Вот такие беспокойные соседи.
А когда услышала, что ее будут фотографировать, засуетилась, побежала переодеваться и, волнуясь, позировала нам на лавочке возле дома.
Так трогательно и удивительно, что никто из женщин в разговоре ни разу не обмолвился о своем одиночестве, о каких-то неудобствах или трудностях. Сокрушались о том, что раньше люди стремились обработать и засеять каждый клочок земли. А теперь земли – сколько угодно, а пахать и сеять никто не хочет. Все зарастает бурьяном. Говорили о том, что хоть и трудная жизнь в деревне, а люди здесь открытые, милосердные, хлебосольные.
Эти последние жители последних деревень освещают их как закатное солнце. Ласковым теплым лучиком осветит солнышко унылые покосившиеся хаты, затянувшиеся ряской пруды, радующие некогда урожаем огороды и скроется за горизонт. Исчезнут деревни, и со временем забудутся их названия. Жаль…
№31 от 09.08.2018
