Только так, по мнению лесничего Ярцевского района, можно избавиться от несанкционированных свалок
Владимир Прохоренко после окончания Брянского технологического института посвятил себя делу охраны лесов. Начинал свою трудовую деятельность в Ярцевском лесхозе – возглавлял Озерищенское лесничество. Имел опыт административного управления. Сейчас он является лесничим Ярцевского района (заместителем директора ОГКУ «Смолупрлес» Департамента Смоленской области по охране, контролю и регулированию использования лесного хозяйства, объектов животного мира и среды их обитания). А тема мусора в лесах возникла во время нашего разговора о сегодняшних проблемах, с которыми сталкиваются лесхозы в глубинке.
— Владимир Александрович, в вашем управлении находятся все леса Ярцевского района общей площадью более 80 тысяч гектаров, а штат всего 12 человек. Как управляетесь?
— Да, в наше лесничество входят и участковые лесничества: Львовское, Кротовское, Капыревщинское, Ярцевское, Озерищенское и Репинское, и там есть наши представители. Но 80% лесов находятся в аренде, и арендатор уже отвечает за все рубки на этой территории. И не только за это. Вырубленные, погибшие и поврежденные леса подлежат воспроизводству путем восстановления, которое может осуществляться естественным, искусственным или комбинированным путем. Сколько вырубил, столько и посадил.
Заготовка древесины осуществляется в соответствии с правилами физическими и юридическими лицами на основании договоров аренды.
— Арендаторы – это хорошо или плохо для леса?
— Я считаю, что с их помощью легче осуществлять тот объем заготовки древесины, который необходим для нормального воспроизведения леса. Вот, например, без ущерба для ярцевских лесов можно каждый год заготавливать 100 тысяч кубометров древесины. Почему? Именно на такой объем ежегодно увеличивается ее прирост. Сейчас в этой отрасли трудится около 500 человек, а до появления арендаторов было всего 200, так что осваивали этот объем примерно на 60%.
— А какая проблема сейчас больше всего беспокоит лесничих?
— Их много, проблем-то. Думаю, что лет через 5-10 наша профессия станет в таком дефиците… Еще Ленин в свое время писал, что специалиста лесного хозяйства не может заменить ни один другой специалист без ущерба для леса. Но это вопрос уже государственного уровня. А сегодня наш бич – это мусор. Я еще лет 10 назад предлагал пути решения мусорной проблемы в Ярцеве. Конечно, многое сделано уже в этом вопросе, но… в городской черте. А что творится за ее пределами, знаем только мы. Бытовой мусор был, есть и, наверное, всегда будет, но ведь можно уменьшить его масштабы и его влияние на окружающую среду.
— У Вас есть конкретные предложения, как избавиться от мусора в лесу? Понятно, что 12 сотрудников не выстоят пред мусорной атакой 53 тысяч человек, населяющих район. И отдыхающие на природе люди, оставляющие после себя мусор, не единственные «вредители» леса.
— Конечно. А почему мусор оказывается в лесу? Почему возникают стихийные свалки? Я в свое время предлагал на дорогах, которые ведут в лес, организовывать санкционированные свалки. Грузовики тогда бы до леса не доезжали, а далее – это проблема муниципальной власти, что с этим мусором делать. Вот месяц назад еду я в Заборье, смотрю, мужик вываливает в лесу тележку бытового мусора. Я к нему. Разговорились. Он сказал, что не вываливал бы, но нет в деревне контейнера для ТБО. Конечно, я как старший государственный инспектор, мог бы и оштрафовать, но понимаю, что денег в сельском поселении на все нужды не хватает. Словом, мне пообещали эту проблему решить, поставить контейнер. Было у меня в свое время и предложение к главе нашей администрации – покупать мусор у населения.
— Это как?
— А вот смотрите, что произошло с металлоломом. Его просто нет, не валяется нигде с тех пор, как возникли пункты приема. Почему бы не сделать пункты приема стекла, пластика, макулатуры в нашем районе?
— А покупать на что?
— Я и этот вопрос продумал. Возьмем магазины, которые торгуют водой, продуктами в стеклянной и пластиковой упаковке. Можно определить, каков объем этих продаж и определить плату за каждую пластиковую бутылку. Например, 5 рублей. Магазин эти деньги перечисляет администрации, которая в свою очередь покупает на эти деньги пустую тару у населения. Пусть не на все, пусть за 4 рубля покупает, а рубль идет на решение каких-то организационных моментов. Я обращался уже с этим вопросом к представителям местной власти, им идея понравилась. Но и только.
— А магазинам какая выгода?
— А эти 5 рублей они не теряют, накидывая их при продаже на каждую бутылку. Покупатель ведь все равно их вернет себе, уже сдав пустую тару. Круговорот денег, от которого есть конкретная польза.
— Для сетевиков, наверное, это дополнительная головная боль… Да и потом, куда девать купленный мусор?
— А это уже пусть чиновники думают на разных уровнях. Понимаю, что вопрос крайне сложный и перерабатывающих заводов в стране мало, но надо ведь как-то решать проблему – в одном государстве живем. Я хочу, чтобы леса стали чище. Определенный контингент за деньги и лес вычистит от пластика и стекла. Только бы вот еще научись бы не мусорить…
Я вспоминаю, как в советское время к уборке леса привлекались школьники. Раньше были школьные лесничества, с которыми мы сотрудничали. Дети каждый год чистили одну и ту же территорию. Как-то подошли ко мне и говорят: «А почему мы тут каждый раз убираем, а потом мусор появляется снова?». Мне стыдно было им сказать правду. Правду о том, что находятся люди, которым наплевать на этот детский труд, наплевать на природу, вот и гадят, где придется… Поверьте, ни волонтеры, ни лесники, ни школьники не смогут справиться с проблемой загрязнения лесов бытовым мусором, пока этим вопросом не заинтересуются власти, как в масштабах страны, так и на местах.
— Вы считаете, что призывы к сознательности не изменят многих людей, а путем денежного поощрения их можно заставить не мусорить?
— Именно. Хотя воспитательный аспект этой проблемы нельзя исключать. Но вопрос изменения сознания длительный. Вот в Европе размещение мусора на полигоне — это самый дорогой способ его утилизации (из-за экологических требований). А в России — самый дешевый. Но все равно мало желающих платить за то, чтобы свалка приняла мусор. Вот и вываливают в леса. Кого-то возможно воспитать словом, кого-то штрафом, а кого-то просто заинтересовать материально. Словом, решать надо проблему, природа задыхается от наших свалок…
На заметку
В Швеции, например, 99% производимых отходов перерабатываются вторично или превращаются в тепловую и электроэнергию. На полигоны поступает всего 1% отходов. И этот процент раздражает шведов — к 2020 году они намерены добиться 100% переработки отходов.
Процесс, называемый «отходы для энергии», создаёт устойчивый источник электроэнергии для всей страны. Ежегодно в Швеции производится 4,4 млн. тонн отходов. Из них половину превращают в энергию на тепловых электростанциях. Другие 2,2 млн. идут на вторичную переработку. Страна даже импортирует ежегодно 800 тысяч тонн мусора из близлежащих стран для своих 32 заводов по утилизации и переработке отходов, чтобы предприятия не простаивали.
Такая практика стала возможной благодаря тому, что жители Швеции приучили себя сортировать весь свой мусор. Для примера: в США перерабатывается только 45% мусора, а 55% отправляется на свалку. В остальных странах эти показатели ещё хуже.
Плачевно с мусором дела обстоят и в России, где каждый житель производит в год тонну отходов. И только 15% из них перерабатываются на заводах. На территории России накопилось 80 млрд. тонн неутилизированных бытовых отходов. Ежегодно к ним прибавляется 30 млн. тонн твердых бытовых отходов и еще 120 млн. тонн промышленных отходов. Проблему, конечно, пытаются решить в масштабах страны, но так как мы уже все знаем, где на самом деле находится разруха, то может быть, стоит начать с себя?
№85-86 от 27.10.2016
