В конце XIX века в Смоленской губернии насчитывалось 72 кожевенных завода, большинство их находилось в городах. В Рославле их было два: завод Григория Ильича Фунтикова и завод Ивана Ивановича Полозова, а в Рославльском уезде — семь: завод И. Демьянова в деревне Стряна, завод Е.Я. Рыбина в селе Прыща, два в селе Рогнедино – В.Л. Карбовского и И.Н. Карбовского и три в деревне Барабановка – Н.М. Каменева, М.Я. Смирнова и С.Я. Сморчкова. Существенное отличие городских от деревенских заводов заключалось в том, что первые были значительно больше, на них работало больше рабочих, а деревенские носили кустарный характер, и часто на них работала семья владельца без наемных рабочих. Работали на них преимущественно мужчины. Вообще, эти заводы по числу рабочих были незначительны: 7 человек работало на заводе Фунтикова и 30 – у Полозова, на остальных это число колебалось от 1 до 4.
Сегодня я представляю материал, посвященный истории незаслуженно забытого предприятия старого Рославля – кожевенного завода И.И. Полозова, который находился на нынешней Заводской улице, дом 40.
Кожевенный завод Полозова был основан в 1810 году, и находился он в центре Рославля на речке Глазомойке. На окраину города, на берег реки Остер, туда, где его здание находится и теперь, завод перенесли в 1887 году. Местность эта вполне соответствовала требованиям медицинской полиции и общественной гигиены, поэтому для постройки завода в санитарном отношении препятствий не имелось. Не имелось их и со стороны рославльского полицейского управления.
Купец 2-й гильдии Иван Иванович Полозов сам руководил заводом и на нем обучился производству. Завод работал круглый год, только летом происходило небольшое сокращение рабочих, когда они уходили домой «на полевые работы».
Занимались они выделкой кожи, отделкой и посадкой кож (замечу, что последние две операции производились только на больших заводах). Вся работа производилась вручную, только для «толченья корья и мытья сыромятных кож» использовали на заводе две лошади.
Завод построили на земле, некогда принадлежавшей крестьянам Подмонастырной слободы и проданной Полозову. Находилась она в Кирилловской волости и «отстояла от города в 2 ½ верстах». Вся площадь около 2400 кв. саженей с юга выходила на Кожевенную (Кожевную) улицу, ныне Заводскую, где находились хозяйский дом и сад. На расстоянии 200 саженей от завода проходило Московско-Варшавское шоссе, там и находились ближайшие жилые постройки. А в 100 саженях, ниже по течению реки, находились маслобойный и лесопильный завод Мухина.
Местность там была низменная, болотистая, незначительно выше уровня реки, протекающей в 3-5 саженях от завода, огороженного со всех сторон забором. Все постройки, огороды и прочие строения занимали около 2 ½ десятин. Двор был не мощеный, местами грязный, стояли «лужи с вонючей мутной жидкостью». Улица перед заводом была «устлана отработанным корьем». Обычно им засыпали низкие и грязные места, чтобы сделать проездными дороги к заводу.
Вода для производства накачивалась насосом из Остра. Кроме того, на реке перед заводом был устроен плот, на котором летом мыли зольные кожи, сдирали мездру и мочили шкуры. Река при этом, конечно же, загрязнялась.
Кроме хозяйского дома на территории завода находилось пять главных зданий, которые занимало производство, а еще несколько навесов и холодных построек, где хранились различные принадлежности.
Первое каменное двухэтажное здание, крытое железом. Внизу в нем находились дубильное отделение и две отделенные от него капитальной стеной комнаты для жилья приказчиков. Пол в дубильном отделении был земляной, сырой и вечно грязный. Весь второй этаж занимали две комнаты для сушки кож из дубильных чанов. Верхний этаж устроен был так же, как и нижний, только полы в нем были деревянные. Трубы от печей проходили через все комнаты; для удаления сильно насыщенного парами воздуха имелись вытяжная труба и отверстия в стенах дома около пола для притока свежего воздуха.
Около этого здания находилась «сушилка для корья». Корье развешивалось на жердях около потолка.
Третья деревянная изба предназначалась для отделки кож. Она была разделена на два почти одинаковых помещения. Стены и пол хотя и были деревянными, но очень грязными. Три небольших окна плохо пропускали свет в комнату. Через все помещение проходили трубы от двух печей. Вторая комната была светлая в 8 окон. В ней находилось семь верстаков, на которых отделывались кожи, несколько колод «для стругания мездры с дубленых кож»; эта стружка склеивалась и шла на изготовление каблуков. Для отопления комнат служила голландская печь.
Навес с шестью дубильными чанами служил для изготовления зимой подошвенного, не портящегося в холоде товара.
Рядом с ним стояла изба с двумя отделениями: мягчильным и зольным. В мягчильне два окна и светло. Полы деревянные, сырые и грязные. В мягчильном отделении стояло три чана: хлебный, в котором в особой закваске освобождались кожи от извести, и два чистых чана, в которых в теплой воде лежали кожи после хлебного чана. Из этих кож рабочие ногами выбивали известь. Воздух здесь был насыщен парами и очень удушлив.
Зольное отделение раза в полтора больше предыдущего, имело четыре окна и две печи, одна каменная между двумя отделениями и железная в противоположном углу. На уровне с полом стояли пять зольных и один мочильный чан, накрытые досками, так что по ним можно было безопасно ходить. Это было «самое грязное и зловонное отделение». В нем была такая масса водяных паров, что с трудом можно было увидеть друг друга. Дышать было очень трудно из-за аммиачных паров и других зловонных газов.
Имелись еще «деревянная сушилка для корья, холодный сарай с конным приводом и толчеей корья, навес, на котором сушится летом мездра, навес, под которым находится сруб с водой, в нем зимой хранится шерсть, и помещение для ручной мялки кож».
Надо заметить, что запахи от кожевенного завода разносилось на очень далекое расстояние, и было бы еще более невыносимее, если бы не маскировалось запахом от дубильного корья. Почва загрязнялась разлагавшимися на ней всякими отбросами, поступавшими в нее зловонными жидкостями из чанов, застилкой территории завода отработанным корьем, содержащей много органических примесей. Наконец, вода близко протекающей реки Остер загрязнялась от мытья шкур, производимого прямо на плоту на реке, и спуском в нее «отбросных жидкостей».
Жилых помещений для рабочих не было при заводе. Все они жили на квартирах. Зато при заводе была баня, которая, по словам хозяина, топилась еженедельно, и в ней мылись все рабочие.
Для рабочих-кожевенников постоянное вдыхание отвратительного воздуха, пропитанного аммиаком, зловонными газами и пылью от корья, постоянное пребывание в сырых, полутемных помещениях, приносили большой вред здоровью. При работе в таких условиях одежда рабочих всегда была пропитана зловонными жидкостями. Вследствие постоянного загрязнения и раздражения кожи рабочие страдали различными кожными заболеваниями, у многих были язвы на пальцах вследствие разъедающего действия жидкостей в мочильных и зольных чанах.
В 90-е годы XIX века при заводе работало 36 рабочих, из них три посадчика, 12 «отдельщиков кож» и 21 кожевенник. Тех, кто работал в зольном или дубильном отделениях, иначе называли мокряжниками, то есть имеющими дело с мокрым производством. Все они жили на квартирах и на своих харчах. Правил и расчетных книжек у них не было. Большинство рабочих были из Рославля и Рославльского уезда, остальные приезжали из Орловской, Тульской, Калужской и Могилевской губерний, один из Духовщинского уезда, два из Ельнинского. Все работали постоянно, уходили домой только на Пасху и редко на другие праздники.
Начинали работать на заводе обычно с 16-17 лет и продолжали это занятие до конца жизни. Из 36 рабочих постоянно работали 14 человек, девять отработали уже 15 лет, остальные – от года до пяти лет. Возраст рабочих был от 17 до 55 лет. Среди них было 23 женатых и 2 вдовца, 17 грамотных и 16 неграмотных. У всех, имевших землю, домашнее хозяйство велось их семьями.
Медицинской помощи никакой не было. Рабочий день продолжался 12-13 часов: с 6 утра до половины восьмого вечера с двумя перерывами – на завтрак и на обед. Жалованье кожевенникам составляло 11-13 рублей в месяц. Питались они за свой счет, и надо было еще платить за квартиру от 5 рублей и более.
№30 от 01.08.2019
