Вот ещё легенда осени седая…
Льют дожди каскадом за окном…
Я смотрю, как аист улетает,
Сделав круг почёта над гнездом.
Людмила Зыбина
Начало весны этого, 2017-го года, доставило мне совсем неожиданные хлопоты, заставившие сначала немного поволноваться, а потом и порадоваться. Я рассказывал нашим читателям тогда, как непогода лишила крова пары аистов в моём родном саду, где гнездятся они уже более тридцати пяти лет.
Всё тогда закончилось благополучно, благодаря стараниям моих друзей: дом их стал ещё лучше и прочнее ко времени их возвращения из вечно тёплых краёв.
Надо сказать, что эти птицы с момента их появления рядом с нами, всегда были предметом нашей заботы и радости, как и все домашние. Это лето мои питомцы провели в уютном гнезде, вырастили троих аистят и благополучно, будем надеяться, улетели, чтобы будущей весной вернуться обратно.
Мой горький опыт устройства гнезда на дереве подсказывает, что основа его ни в коем случае не должна находиться ни на суках, ни на ветках. Она не должна даже на них опираться. Только основной ствол дерева является идеальным местом для этого. Подлёт птиц к гнезду должен быть открыт абсолютно со всех сторон: большие птицы, как легкомоторные самолёты всегда садятся только под ветер. Другое направление подчас чревато для них, особенно для молодых. Нередко приходилось наблюдать, как они, делая несколько заходов на посадку, выбившись из сил падали на землю. Существует поверье, что в новое гнездо надо положить монетку, тогда эти птицы всегда там будут жить. Их гнездо всегда является пристанищем и для мелких пташек. Воробьи и скворцы располагаются прямо в стенках гнезда аиста. И они их не выгоняют.
Коль я затронул тему этих пернатых наших друзей по весне, не хотелось бы заканчивать её сейчас сухим отчётом: всё хорошо, всё в порядке, птицы прилетели, потомство вырастили, птицы улетели. Мне кажется, что о них есть что рассказать.
Начну я свой рассказ, пожалуй, с энциклопедических сведений об этих птицах. Учёные считают, что колонии аистов известны были в очень-очень давние времена, называют 7-8 век до нашей эры. Их тогда обитало около тридцати видов. Это были, конечно, другие птицы, их далёкие предки. Но это были аисты. Сегодня в природе осталось гораздо меньше видов, в их числе и наш, белый аист.
Территории нашей полосы они начали заселять намного позже, это конец 19-го века. У современного белого аиста, как впрочем, и у всех других, длинные ноги, шея и клюв. Рост до одного метра, размах крыльев – 1,5 – 2 м, весит птица в среднем 4 кг. Оперение чёрно-белое. Самец и самка ничем не отличаются по внешнему виду, самка только чуть поменьше.
Эта птица – герой сказок, легенд и мифов. Самый распространённый рассказывает о том, что на самом деле аист — это человек, которого Господь превратил в птицу за ослушание: однажды Бог собрал всех змей, лягушек, ящериц в мешок и велел человеку уничтожить его. Но тот вместо этого из любопытства развязал мешок и заглянул в него. Тотчас все эти гады, собранные в нём, выбрались из мешка, расползлись по всей земле. Бог рассердился, превратил этого человека в аиста и повелел ему собрать всех удравших из мешка. Ноги и нос аиста покраснели от стыда. С тех пор он, выполняя наказ Бога, и ловит рептилий.
Вот уж точно, как порох сгорает короткое лето, да и весна ничуть не медленнее, добавил бы я. В отличие от долгой, холодной и неуютной зимы, что тянется, кажется, бесконечно. Казалось, только вчера мы ждали прилёта всех наших пернатых друзей, и вот сегодня уже не встретишь на обочине дорог, у реки или болота гордо шагающих голенастых и длинноногих аистов. Кто-то из птиц покинул наши края чуть раньше их, кто-то ещё только готовится к отлёту. У каждого своего пути к тёплым морям и краям, потому и время отлёта у каждого из них своё.
Нашим аистам приходится преодолевать просто фантастические расстояния (больше десяти тысяч километров) до совсем не родных мест. Наши птицы улетают в Африку. Там они зимуют огромными колониями, но каждую весну возвращаются на родину, потому что летом у нас для них настоящее раздолье, здесь они спокойно могут вырастить будущее потомство: еды для них у нас вполне достаточно, да и нет такого скопления сородичей на одном квадратном метре, как там. Эта гордая, величавая и свободолюбивая птица в таких условиях находится там постоянно в состоянии стресса.
Моя страсть к путешествиям близким и далёким привела меня однажды в Северную Африку, а точнее в одну из её стран – Марокко. Мне посчастливилось проехать по этой магрибской стране более двух тысяч километров. Это был май — начало июня. Такого количества аистов, как там, я не видел больше нигде и никогда. Редко какая мечеть там не имела на самой верхушке их гнезда. А о столбах и деревьях, древних памятниках, колоннах, стенах и говорить не приходится. От их скопления в поймах рек просто рябило в глазах.
Невольно возникал вопрос: почему не все они после зимы покидают эти места и не возвращаются на родину? Местный гид не смог мне ответить на этот вопрос, и это не давало мне покоя. Оказавшись однажды в Беловежской пуще, где буслов этих, как и во всей Беларуси, тоже хватает, ответ на свой вопрос я стал искать у орнитологов этого заповедника.
Всё оказывается достаточно просто: молодые неполовозрелые птицы остаются в Африке на следующие два-три лета, а то и дольше, и только повзрослев, возвращаются в родные края, чтобы вывести собственное потомство. Если учесть, что самка откладывает от двух до пяти яиц, очень редко, но бывает и семь (за годы долгих моих наблюдений с родными птицами в моём саду и такие случаи бывали), нетрудно представить себе, сколько особей можно видеть там, в том же самом Марокко.
Правда, эта страна далеко не единственная, где зимуют наши птицы. Южный Судан, Эфиопия, ЮАР, практически вся восточная и западная Африка – вот далеко не все места их временного пристанища.
Грустную картину приходилось наблюдать мне не один раз накануне их отлёта. Родители и их потомство перед отправлением достаточно продолжительное время кружат и парят на высоте примерно 1-2 км, прощаясь с родными местами. Это своеобразный ритуал расставания: они ведь не могут, уходя обернуться и помахать нам рукой. И улететь, не попрощавшись, не могут тоже.
Одно из польских поверий говорит, что осенью перед отлетом старые аисты заглядывают в дома людей и прощаются с ними. Не случайно ведь селятся они только рядом с человеческим жильём, выбирая порой для этого даже крыши домов, не говоря уж о печных трубах, опорах линий электропередач и растущих вблизи строений деревьев.
За многие годы тесного «общения» с этими удивительными птицами много чего удалось открыть для себя нового и интересного, их присутствие в родном саду было неотъемлемой частью моей жизни. Нередко случалось и помогать им.
Гнездо дважды падало с немалой высоты, на то были разные причины. Последний случай был третьим. Часом и птенцы выпадали из гнезда, ещё не научившись, как следует летать. При благополучном исходе этого несчастья приходилось доставлять их обратно.
Возвращение этих птиц из дальних странствий по весне было для меня каким-то светлым праздником; событие это всегда было желанным и радостным. Принято считать, что это должно было непременно произойти накануне одного из очень почитаемых православными праздником — Благовещения Пресвятой Богородицы, что отмечается 7 апреля.
Примерно так это всегда и происходило. Первым прибывает на место самец. Отыскав родное гнездо, он приводит его в порядок после зимы, расширяет и укрепляет новыми ветками, выстилает мхом, соломой. Здесь годится всё, что ему попадётся под руку, вернее под клюв: ветошь, целлофановая плёнка, бумага, комья земли или небольшие кусочки дёрна.
Гнездо пара использует до конца жизни (продолжительность жизни белых аистов в среднем составляет 20 лет). Довольно часто следующими хозяевами гнезда становится кто-нибудь из потомства пары.
Прилёт его подруги порой задерживается до 7-10 дней. Это у сложившихся пар, что проводят вместе уже много лет. Но не всё так просто и у них.
Все аисты моногамны, то есть верны своим избранницам, но у перелетных видов нередко происходит и смена партнеров. Прилетевший на гнездо самец дожидается первую самку, которая откликнется на его зов. При этом неважно, осталась ли жива его прошлогодняя подруга. Нередко между опоздавшей прошлогодней самкой и успевшей раньше нее занять гнездо новой происходит столкновение, причем аист-самец никак не вмешивается в конфликт. С ним остается победительница.
Приходилось наблюдать эту картину, к счастью, только один раз. Зрелище, конечно, не для слабых нервов. Обиженная аистиха никак не может смириться с таким раскладом, неистово сражается за своё место, но потерпев фиаско (оборону, находясь в доме, держать легче), долго не покидает окрестности, кружит над парой, что находится в гнезде, то взмывая высоко в небо, то опускаясь низко, едва не касаясь крылами гнезда. Но в схватку больше не вступает.
У юных особей поиск партнёрши закономерен. Молодые самцы в первый раз сооружают свои гнезда и ждут молодых самок. Первая самка, которая выберет гнездо, станет навсегда его хозяйкой и матерью будущему потомству.
Порой на одно гнездо претендует сразу несколько самок, «дамы» и в этом случае сами выясняют отношения. Победившую самку самец приглашает в гнездо. Он запрокидывает голову к спине и издаёт клювом клацающие ритмичные звуки. Приняв приглашение самца, самка залетает в «семейное гнездышко», и теперь уже две птицы запрокидывают головы назад и щелкают клювами. Такие же звуки можно услышать, если к гнезду приближается ещё один самец, только в этом случае поза будет другой — шея и тело вытянуты горизонтально, при этом птица опускает и поднимает крылья.
Нередко такую картину можно наблюдать, когда к гнезду старого аиста прилетают молодые и полные сил самцы, которые ленятся строить собственный «дом». Если соперник не слышит или не хочет понимать угроз, хозяин гнезда бросается на врага и сильно бьёт его клювом. Нельзя квартирный вопрос решать силой. Любой дом на земле — это крепость. И брать его штурмом крайне нежелательно. «Может быть, лучше не тратить силы и свой построить?» — как будто вопрошает хозяин своего гнездовья.
Устроившись в гнезде, самка за 10-12 дней откладывает яйца, после чего родители по очереди насиживают кладку, делая это поочерёдно: самец днём, самка ночью. Передача «поста» сопровождается особым ритуалом – особыми позами и клацаньем клювом.
Птенцы проклёвываются примерно в течение месяца, ученые считают, что через 33 дня. Вылупившиеся птенцы зрячие, но совершенно беспомощные, весят около 75 грамм, покрыты серовато-белым пухом, который через неделю заменяется белыми перышками. Клювы у них долгое время остаются чёрными.
Нечасто приходилось на земле под гнездом находить совсем маленьких неживых птенцов. Так взрослые особи избавляются от заболевшего и ослабленного, чтобы сохранить остальных детишек. Если ещё живого выброшенного птенца посадить в гнездо обратно, история повторится. Кормят птенцов оба родителя по очереди прямо из своего клюва. Воду им они тоже приносят в клюве.
Повзрослев, птенцы пытаются пищу выхватывать сами. В первые дни их кормом служат дождевые черви. Основной рацион взрослых птиц составляют мелкие позвоночные и беспозвоночные животные, не прочь они полакомиться лягушками, жабами, кротами, мышами, ужами, гадюками, крупными кузнечиками. С не меньшим удовольствием употребляют в пищу майских жуков, мелкую рыбу, ящериц.
Разыскивая корм, они передвигаются медленно и важно, но стоит им заметить добычу, как они мгновенно подбегают и хватают её. Любой приём пищи — это трапеза, ритуал, если хотите, и его нужно соблюдать.
В аистином доме обеденные традиции просты: насобирал лягушек, улиток, пиявок, значит, готов накормить малышей. Весь этот нехитрый провиант они несут в гнездо в зобе. После кормления всей прожорливой оравы закидывают голову на плечи и торжествующе трещат клювом: обед удался на славу!
В два месяца подросшие птенцы берут у родителей уроки пилотажа, энергично взмахивая и высоко подпрыгивая на гнезде под присмотром отца или матери. Попробовали крылья: крепкие, жить можно, да и летать уже можно, однако в родительском доме тепло, надёжно и уютно. Да вот только с каждым днём тесно становится молодым в этом доме. Да и ветер странствий манит и зовёт.
Спустя два месяца молодняк начинает самостоятельные полёты. Обязательно в дневное время, а на ночь возвращается в гнездо.
На 70-ом дне жизни потомство становится самостоятельным и в конце августа улетает в теплые края, при этом они полностью доверяются своему инстинкту, поскольку родители улетают немного позже – в сентябре. Осенью перед отлётом вожаки устраивают своего рода «аистиные суды» и убивают (заклёвывают) или изгоняют старых и немощных птиц, которые не смогут выдержать дальнее путешествие. Жестоко? Ещё как!
Однажды мне такую изгнанную птицу, живую, случилось подобрать на одном из полей в предместье нашего Кадино. В начале октября, когда самые запоздалые особи уже давно в пути к океанам тёплым, моим глазам предстал аист такой осенней порой, спокойно прогуливавшийся в поисках еды. Моя попытка приблизиться к нему, заставила его взлететь, но вскоре приземлиться. Ясно, что птица была не здорова. Дальнейшая его судьба известна специалистам и докторам Витебского зоопарка.
Еще одно поверье: улетая, аисты в знак благодарности в первый год оставляют своё перо, во второй – яйцо, в третий – птенца. Спешу подтвердить: почти так с определённой долей условностей.
Как и большая часть крупных птиц, аист предпочитает парящий полет — это энергетически выгодный способ передвижения. Он способен пролететь много километров, не взмахивая крыльями, когда находит подходящие воздушные потоки. В день они способны преодолеть расстояние до 250 км. Причём летят они только днём.
Как они находят дорогу туда, где ни разу не были, ученые еще спорят, но основным предположением является заложенный в гены птиц инстинкт. Считается, они ориентируются по атмосферному давлению, освещению и температуре среды. Замечено, что лететь над большими водоемами, например над морем, аисты избегают.
Птицы летят стаями, на зимовках образуя многотысячные скопления. Во время миграции довольно часто они переходят полностью на питание насекомыми, особое предпочтение отдавая крупной саранче. За это в Африке их называют «саранчовые птицы». В отличие от журавлей, аисты не формируют геометрически правильного V-образного клина и летят относительно свободной группой вслед за лидером.
Сравнительно недавно обнаружили удивительную особенность аистов — умение спать в полете. Уже давно некоторые орнитологи обратили внимание, что во время полетов у этих птиц иногда изменяется положение шеи и ног, то быстрее, то медленнее взмахи крыльев во время дальнего перелета. Объяснения этому найти не могли. И вот несколько лет назад аистам прикрепили на грудь миниатюрные датчики. И выяснилось, что не только меняется частота взмахов крыльев — меняется частота пульса, иначе работает сердце, изменяется дыхание. Все, как у спящих птиц. Оказалось, что птицы действительно спят. Но спят не совсем обычно — слух не отключается, даже наоборот, значительно обостряется. И спящий аист слышит короткие щелчки — сигналы, которые подают ему летящие впереди и сзади птицы. Эти сигналы помогают спящему аисту держать нужную высоту, придерживаться во сне необходимого направления, делать нужное количество взмахов крыльями. Сон продолжается минут 10-15 — этого птице достаточно, чтоб отдохнуть. Проснувшись, аист занимает место в голове или в хвосте стаи, уступив середину — «спальные места» находятся именно в середине каравана — другой птице.
Перед отлетом аисты одной местности собираются на определенных местах, преимущественно на мягких болотистых полянах. Количество слетающихся птиц с каждым днем возрастает, их совещания делаются все более продолжительными. В конце лета все члены общества уже на местах, птицы составляющие стаю, все налицо; вскоре после этого они пускаются в путь, поднимаются высоко над родными просторами и улетают по направлению к юго-западу, чтобы переждав там наши холода, весной вновь вернуться в край отцов. «Хоть та земля теплей, а Родина милей»..!
Владимир Лагутин, фото автора
№37 от 15.09.2017
