Конец декабря минувшего года. Едем к Дмитрию Михайловичу Мотыско – единственному и, видимо, последнему жителю д. Слободы, которому 15 ноября исполнилось 90 лет. Наш проводник – его сын Александр Дмитриевич, проживающий в Рудне
Не доезжая до поворота на Невзучье, сворачиваем влево. Переобуваемся в резиновые сапоги. Проселочная дорога изрезана транспортом охотников, а в одном месте изрыта кабанами. Даже «Ниве» с ее передним приводом трудновато преодолевать колеи и пробиваться к деревне, до которой по спидометру 1,4 км. В начале ее останавливаемся. Дальше – довольно крутой овраг. Идем пешком. Возле дома нас встречает хозяин – с виду еще крепкий дед. Он успокаивает непривязанную злую собаку. Сразу же возникает вопрос:
– Дмитрий Михайлович, небось, жутковато бывает в деревне одному-то?
– Человек ко всему привыкает. А я просто прикипел к родным местам. Здесь чувствую себя комфортно, уверенно. Здесь я сам себе хозяин. Дети вот постоянно твердят: «Папа, не позорь ты нас, перебирайся хоть на зиму к нам, все условия тебе создадим». А я не могу, и все тут! Года три назад по соседству еще проживала семейная пара в солидном возрасте. Мужчина умер, а женщину забрали к себе дети. Я родился в Слободе в далеком 1929 году.
– Ваши родители были местными?
– Да, они из этих краев. Отец Михаил Корнеевич, участвовал еще в гражданской войне, а в Великую Отечественную по возрасту был в обозе, вернулся целым и невредимым. Вместе с моей матерью Хоритиной Сергеевной работал в местном колхозе «Знамя труда». У меня было пять старших сестер. Я ходил напрямую за 7 километров в Королево, в семилетнюю школу. В 1947 году закончил ее. Дальше учиться не захотел. Пошел работать в колхоз. А тут уже наступила пора отдать долг Родине. Тогда в армию призывали с 20 лет.
– Деревенские парни всегда отличались крепким здоровьем…
– Меня призвали на Северный флот в Мурманск. Оттуда отправили в губу Долгую, что под Выборгом. Там была база торпедных катеров. Сначала 9 месяцев находился в учебной части, осваивал специальность минера. Учились ставить глубинные бомбы и подрывные патроны. После «учебки» там же и оставили. Жили в казармах. Быт был хорошо налажен. Кормили как на убой, хотя еще совсем недавно отгремела Великая Отечественная война. Сперва я получал денежное довольствие – 60 рублей в месяц, а к концу службы – уже 700. По тем временам это были приличные деньги. На территории части имелся ларек. В нем я мог приобрести достаточно сладостей и всего необходимого. Хотя, повторяюсь, мы находились на полном государственном обеспечении. Как-то познакомился с земляком Виктором из Демидовского района. Он был коком (поваром) на плавбазе в подразделении обеспечения. Работал в отдельном кубрике. Там фактически и ночевал. Мы с другим товарищем по возможности заходили к нему. Даже свои дни рождения у него отмечали. За 5 лет службы я трижды побывал в отпуске: дважды – в очередном на 40 суток и один раз – в поощрительном на 10 суток. Дорога из Мурманска до Ленинграда, Витебска и Рудни занимала более 2-х суток. Наконец осенью 1955 года меня из морфлота уволили в запас.
– И Вы, как деревенский человек, остались в Слободе…
– Куда там! Был молод, полон энергии, хотелось простора, новых ощущений. Рванул на строительство Сталинградской гидроэлектростанции. Получив в морфлоте разные навыки, устроился специалистом по гидроизоляции. Жил в общежитии. Хорошо зарабатывал – 1200–1400 рублей в месяц.
– О создании семьи не задумывались?
– Все пришло как-то само собой. В то время разрушенный войной Сталинград очень быстро восстанавливался. Возводились новые объекты соцкультбыта. Даже кинотеатры появились. В одном из них я и познакомился с красивой девушкой Лизой. Вернее, нас познакомила ее старшая сестра, к которой она приехала в гости. А с сестрой я находился в хороших отношениях, ведь жили рядом. Лиза была родом из пригорода Пензы. Тоже родилась в многодетной семье. Имела 3 сестры и брата. Была на 6 лет моложе меня. Наверно, так нередко случается, что, казалось бы, совсем чужие люди вдруг сразу же становятся родными. Хотя мы еще некоторое время приглядывались друг к другу, пока я решительно и просто не произнес: «Лиза, будьте моей навсегда». В конце апреля 1957 года мы поженились. Нам предоставили комнату в семейном общежитии. Там накрыли стол, пригласили знакомых и отметили это важное событие. Я подарил жене золотые часики – вполне мог себе позволить. Лиза в то время работала на стройке маляром. А 4 февраля 1958 года у нас родилась дочь Наденька.
– Человека обычно тянет в родные места…
– Я – не исключение. А еще беспокоился за уже немолодых родителей, которые нуждались в поддержке. И в конце 50-х годов предложил своей Елизавете Григорьевне перебраться в Слободу. Она не возражала. Известно, куда иголка, туда и нитка. По дороге заехали к родным жены. Погостили 3 дня. Отдохнули. Ходили на протекающую там реку Суру.
– И как Вас встретили в Слободе?
– С распростертыми объятиями. Родителям невестка и внучка понравились. Я окончил курсы шоферов и трактористов. Стал работать в совхозе «Ударник». А в семействе прибавлялось. В 1960 году родился сын Александр. Когда подрос, стал хорошим помощником матери, которая работала на телятнике. Их тогда в Слободе было два. Ну и, естественно, приобщался к технике. Сын Геннадий появился на свет только через шесть лет. А дочь Наденька уже ходила и говорила. Она у нас была очень потешной, но, вместе с тем, находчивой и сообразительной. Помню, ей тогда еще не исполнилось и пяти лет. Мы с женой собрали на поле камни на вывоз в два ряда, чтобы забрасывать их с двух сторон на прицеп. Но кого посадить на трактор? Рядом крутилась Наденька. Услышала наш разговор и говорит: «Папа, дай мне порулить». А дочка еще ногами до педалей не доставала. Но делать нечего, подсадил ее в кабину, сам сел. Включил низшую передачу. Тронулись. Наденька крепко ухватилась за большой руль, из-за которого ее совсем не было видно. Я вылез, посмотрел. Трактор уверенно и ровно следовал между камней. Мы быстро стали их забрасывать на прицеп. В это время мимо шли двое местных мужиков с похмелья. Слышим, один другому и говорит: «Что за чертовщина, в кабине никого нет, а трактор движется». Позже все выяснили, посмеялись. А Надежда Дмитриевна сейчас живет с семьей в Калининграде. Работает главным бухгалтером в энергетической газовой компании, связанной с переработкой янтаря.
– В те советские времена в общественных хозяйствах работы хватало. Трудно приходилось в «Ударнике»?
– Я не обладал богатырской силой, но был жилистым, выносливым. Порой сам себе удивлялся: в сезон фактически от зари до зари вкалываешь в совхозе и еще сил на свое хозяйство остается. А сил на общественное производство я не жалел. Такой характер: если что-то делать, то основательно. Работал на тракторах различной модификации. Начинал с МТЗ-2 без кабины, МТЗ-5 и закончил на ЮМЗ-6. Ходил в передовиках. Мой труд был оценен серебряной медалью ВДНХ и орденом Трудового Красного Знамени. В 1989 году по возрасту вышел на пенсию. Тогда получал максимальную – 132 рубля. И плотно занялся своим хозяйством, которое постепенно расширялось. Можно сказать, своими руками построил два деревянных гаража для двух купленных с рук тракторов ЮМЗ, к которым приобрел необходимые прицепные и навесные агрегаты и орудия. А еще – баню, кухню, погреб… Все это делалось и в советское время, и уже в 90-х годах. В хозяйстве держали двух коров и другую живность. Им нужно было заготавливать сено, зерно, картофель…
– Но это все дела давно минувших дней. Как Вам сегодня живется?
– Я веду размеренный образ жизни. Вот зимой встаю в семь часов утра. По мере необходимости в течение дня топлю русскую печь и плиту. Как видите, они раздельные: печка – в прихожей, плита – в задней комнате. Газа у меня нет. Пользуюсь мощной электроплиткой с двумя комфорками. Дрова заготавливают сыновья, колют и складывают в дровник рядом с домом. В деревне есть один колодец, но вода из него для питья непригодна. Ее в бутылках привозит из Рудни сын Александр. Готовлю нехитрую пищу. По охоте смотрю телевизор. И на печку залезу, погрею кости. Спать ложусь в 10 часов вечера.
Летом серьезно занимаюсь пчелами. Еще три года назад у меня было 23 улья, но после мора осталось только шесть. Хотя сыновья предлагают помощь, никому работу с пчелами не доверяю, сам справляюсь. Мед фактически раздаю родным, знакомым… Поэтому пока еще на твердых ногах и в трезвой памяти покидать Слободу не собираюсь.
– А чужие в деревне появляются?
– Охотники проезжают. Причем, и из дальних мест бывают. Недавно потеряли свою собаку. Она приблудилась ко мне. Через три дня приехали и забрали.
– Насколько я понимаю, от одиночества Вы не страдаете.
– Конечно, сейчас налажена сотовая связь. Постоянно переговариваюсь с сыновьями, дочерью. Чаше они мне звонят, интересуются здоровьем, бытом. Раз в неделю, по выходным, на своей машине приезжает сын Александр. В распутицу оставляет ее на шоссе и идет пешком. Пенсию мне перечисляют на банковскую карту. Я ее ему отдал. Когда что-то надо, звоню. Делаю заказ. И он привозит все необходимое. Александр 34 года отработал в Руднянской РЭС машинистом БКМ. Он очень серьезный и надежный человек. Совсем не употребляет спиртное, не курит. Всегда готов помочь, поддержать. Сын Геннадий приезжает раз в месяц. Он живет в Смоленске. Работает у частника в Москве водителем-дальнобойщиком. Две недели – в рейсе, две – дома. У него две замужние дочери. Навещает меня и дочь Надежда, хотя живет подальше, в Калининграде. На мой юбилей едва ли не все родные собрались.
– Вам не дашь больше 70-75 лет. Как удалось так хорошо сохраниться?
– Сколько себя помню, все время работал, находился в постоянном движении. И сегодня по возможности активно живу. Спиртное употреблял исключительно по случаю, никогда не курил. Ел, в основном, свое, домашнее. И теперь не увлекаюсь купленным в магазине. Жил по правде. Никому не делал зла. Никогда никого не предавал и не продавал. Когда у жены открылось психическое заболевание, мне предложили поместить ее в диспансер. Однако я отказался. Конечно, там она была бы под наблюдением врачей, но я побоялся, что ее будут обижать. И около 10 лет, как мог, ухаживал за ней. Все сказанное – это не готовые рецепты долгожительства для каждого. Их, видимо, не знает никто.
– Дорогой Дмитрий Михайлович, с юбилеем, с Новым годом Вас! Пусть никогда не покидает Вас оптимизм и уверенность в своих силах! Здоровья и долгих-долгих лет жизни Вам!
Потянув с Дмитрием Михайловичем по рюмашке домашней настойки (остальные только закусывали), мы расстаемся. Но еще долго меня не покидает мысль о том, что пока на Руси живут такие Мотыско, она непобедима.
№5 от 30.01.2020
